Оборот второй. И пришел творец (СИ) - Криптонов Василий Анатольевич

И мальчик ретировался, никем не понятый и печальный, заставив меня задуматься: а нахрена я, собственно, ему надежду подавал? Сложный вопрос, философский. Зачем я говорю то, что говорю? Человек, который найдёт ответ на этот вопрос, заслужит моё глубочайшее уважение.

— Осторожнее! — сказал я, трепетно расправляя футболку. — Это моя любимая. По моему любимому мультику.

— Угу, настоящий мужчина. До сих пор мультики смотришь? А в кроватку не писаешься, не?

— Бывало, — признался я. — В общаге ночью туалет искал, не в ту дверь зашёл. И вот что я вам скажу: одновременно пи́сать и драться — не каждый Брюс Ли сумеет.

— Пьяный был? — вздохнула Фиона.

— Ну а сама-то как думаешь?

— Все беды из-за пьянства, — совсем приуныла тян. — А куда мы идём?

— В кабак, — безжалостно вынесла приговор Диана. — В какой-нибудь хороший. Где мне поклоняются.

— В кабаках обычно не поклоняются, — осторожно заметил Гримуэль. — Там больше, как бы это вам сказать…

— Пиррррррр! — объяснил ворон. — Барррдак! Морррррдобой!

— Короче, — перевёл я на человеческий язык намёк Дианы, — ты проставляешься.

* * *

— В первый раз папа налил. Мне тогда было лет двенадцать, наверное. Мерзко было… Проплевался, сказал, никогда пить не буду. Папа меня по голове погладил, сказал, мол, всё правильно. А сам надирался постоянно. Втихую, бутылки от мамы прятал.

Фиона приложилась к кружке, выхлебала половину и перевела дух. Я своё пиво цедил понемногу, наслаждаясь богатым насыщенным вкусом.

— Слушай, а ты на встречи анонимных алкоголиков, случаем, не ходила? — поинтересовался я.

— Ходил, — посмотрела на меня Фиона. — Только они не помогали.

— Вот я и смотрю, шпаришь — прям как в кино. «Меня зовут Филеас, мне пятьдесят восемь лет, и я алкоголик».

— Я не алкоголик! — взвизгнула Фиона, и её хвост взметнулся над плечом. — У меня просто есть определённые проблемы со спиртным.

Угу, понятно, почему тебе встречи не помогали. Знаю я таких. «Я не алкоголик, просто люблю выпить». " Я не пью, я выпиваю«. Бла-бла-бла, трусливые неженки. Вот то ли дело Костя! Честно и откровенно: я бухаю. Весёлые истории в журнале «Я алкаш».

— Слушай, — сказал я, пользуясь тем, что тян уже немного окосела, — ну тебе решать надо уже чего-то.

— Чего решать? — Хвост успокоился, улёгся на спинку стула.

— С этим… Со своей ориентацией, так сказать.

— У меня нормальная ориентация! — набычилась Фиона.

— У тебя тело и гормоны молодой девчонки, а разум мужика, у которого проблемы со спиртным. Схема: ты нажираешься, разум засыпает, просыпаются гормоны. Дальше рассказывать?

Фиона в отчаянии поступила так, как поступил бы любой алкаш: допила кружку.

— И что же мне делать? — жалобно спросила она.

Спросила-то жалобно, а взгляд высматривал в толпе Гримуэля и Диану, которые ушли за пивом. Официанток в этом кабаке было немного, а народу — тьма. Диана специально попросила отвести нас в такую дыру, где стражи порядка не часто появляются.

— Два варианта, — сказал я. — Либо привыкать к мужикам, либо стать лесбиянкой.

Фиона вздрогнула и посмотрела на меня с укоризной:

— Я думал, ты скажешь, как избавиться от проблем со спиртным.

— А чего не сказать? Скажу: не бухай. Все проблемы как рукой снимет.

— Всё непросто, Костя. Всё сложно…

— А в жизни всегда всё сложно. Что ж теперь, из-за этого бухать, что ли?

И я одним махом допил вкуснейшее пиво. Тян молчала, раздавленная моими аргументами в лепёшку. И тут, наконец, появился Гримуэль со здоровенным глиняным кувшином. С видимым усилием вперев его на стол, он шумно выдохнул.

— Ну, ты монстр! — похвалил я. — Знаешь толк. А Диану-то где потерял?

— Она разбивает часы, чтобы продлить себе жизнь, — сказал Гримуэль, неопределённо повертев рукой в воздухе. — Может быть, конечно, не совсем часы, но я ничего не понял.

— Понятно, — сказал я и помог Гримуэлю разлить пиво по трём кружкам. — Слушай, а как там попсятники-то?

Гримуэль помрачнел. Усевшись на стул, он негромко сказал:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Пока населению ничего не говорят, но отряд так там и остался, под воротами. Есть мнение, весточку послали. Придёт скоро армия…

— Война будет? — ахнула Фиона, и кружка задрожала у неё в руках.

— Возможно, — поморщился Гримуэль. — Грянет битва. Воздух полнится грозой…

— Они ведь Диану требуют выдать, да? — спросил я.

Гримуэль покивал. Я в этом мире находился недавно, но кое-что понять успел. Далеко не все в Арийском государстве поклоняются Диане. И уж подавно не все будут за неё героически погибать. Героически погибать, вообще, люди не очень-то любят. И если вместо этого можно отдать врагу какую-то девушку, пусть даже красивую, так почему бы и нет, собственно. На это и намекал Гримуэль своими грустными кивками.

— Значит, нам лучше не высовываться, — сделал я выводы. — Посидим тихонько три дня, пока ритуал, а там Диана, глядишь, что-нибудь придумает.

Но не успел я поднести кружку к губам, как Диана что-нибудь придумала.

— Минуточку внимания! — услышал я её голос. — Прошу всех посмотреть сюда!

Мы посмотрели. Диана стояла на столике, держа на вытянутых руках над головой плакат с буквами и цифрами.

— Я — богиня Диана, вы обо мне, наверное, слышали. Я пришла из Великого Запределья, куда отправляются души умерших людей. И я могу с ними общаться! Доставлю вам вести от друзей, родственников и любимых, передам им те слова, которые вы не успели сказать. И всё это — совершенно бесплатно! Вам надо будет всего-то немного подержаться за мой артефакт, поделиться энергией души, чтобы мне было легче найти нужного духа на Той Стороне. Заинтересованы? Тогда подходите к моему секретарю вон за тем столиком, в дурацкой футболке. Он вас запишет в секретную книжечку.

— Баррррртерррррррр! — объявил ворон. Вспорхнул с плеча Гримуэля и принялся нарезать круги под потолком.

— Вот сука! — с восхищением заметил я и глотнул из кружки. — Где ж мне теперь книжечку-то взять?..

— Это единственное, что тебя беспокоит?! — возмутилась тян.

Я задумался. Потом — кивнул. Кажется, всё-таки мы с Дианой были — два сапога пара. Морально-этическая сторона вопроса меня почему-то не колыхала от слова «совсем».

Глава 8

— Уф-ф, — сказала Диана. Она плюхнулась за стол рядом со мной. Отобрала у меня кружку и от души приложилась.

Я её понимал так хорошо, что даже возражать не стал. Утомилась богиня, было от чего. После того, как посетители кабака по десять раз переспросили друг у друга: «А чё это она такое сказала?.. А?» — самые сообразительные из них ломанули переспрашивать, что же она такое сказала, у самой Дианы. За сообразительными потянулись менее сообразительные. Спрашивали все, разумеется, об одном и том же — в этом местная толпа от толпы, которая могла бы собраться в моём мире, ничем не отличалась.

Я по молодости в магазине продавцом работал, помню эти шутки.

«У вас болты на восемь есть?»

«Нет, закончились. Завтра привезут».

«А сегодня, что — вообще нет?»

«Подождите, под прилавком посмотрю… — делаю вид, что смотрю под прилавком. — Нет».

«То есть, что — вообще нет?..»

Придав лицу выражение вселенской скорби, мотаю головой.

Персонаж отходит от прилавка, подходит следующий:

«Парень, так, это… Болтов на восемь нет, что ли?»

«Нет, я же сказал».

«Что, вообще нет?..»

И объясняй потом начальству, что когда ты залез на прилавок с ногами и заорал на весь магазин:

«Внимание! Болтов на восемь НЕТ!!! Повторяю по буквам: Н-Е-Т!!! Болты на восемь будут ЗАВТРА! А сегодня — это СЕГОДНЯ! От того, что вы десять раз переспросите, завтра не превратится в сегодня! Услышьте меня, люди!» — это было не хулиганство, а форма социального протеста.

Здесь, в общем-то, происходило то же самое. Только с Дианы трясли не болты на восемь, а информацию.

А что — прямо всё, что хочешь, можно будет передать?..